Девять утра. Двенадцатая утренняя сигарета обожгла угольком пальцы. С легким матерком я отправил ее в переполненную урну. Пора. Совсем откладывать нельзя. Уже трижды я пытался подняться на четвертый этаж больницы и посмотреть на нее. Пройти дальше второго так и не смог. Что я ей скажу? Зачем человеку вообще слова, если он не может их воспринимать. Зачем образы, мысли, звуки, если никто и никогда не вспомнит о них? Тринадцатая сигарета.
С мыслями собраться не получалось. Откинувшись на спинку скамьи, стоящей посреди переулка, в котором сотрудники больницы устроили себе курилку я буравил взглядом дверь черного хода. Все попытки убедить себя, что вот это вот хреновое утро, встреченное мной на задворках клиники это и есть реальность, упирались в отказ верить. Верить, что позавчера она смеялась в моих руках, а сегодня лежит в коме. Мой солнечный заяц…
Краем глаза я заметил какое-то движение, по переулку в мою сторону шел пушистый рыжий кот. Нет, шел - абсолютно не то слово. Он вышагивал грациозно и важно. Как Принц Чарльз по Букингемскому дворцу. Котофей дошёл до меня, отработано и чётко выполнил команду "Нале-ВО!" и уселся у двери больницы, гипнотизируя её взглядом. Его Котейшество не удостоило меня даже малейшим вниманием! Я хмыкнул и спросил у него:
- Ваше величество здесь с инспекцией? Или у вас кто-то в стационаре из королевской семьи лежит?!
Вся его спесь слетела мигом. Он резко повернул плоскую морду и уставился на меня здоровенными глазищами. Я впервые в жизни видел охреневшего от удивления кота. Не знаю сколько мы просидели уставившись друг на друга, мне кажется неделю, часы настойчиво врут о секундах. Дверь клиники скрипнула. В проёме появился огромный бородатый дядька, в слегка помятом халате. Кот мотнул головой, стряхивая оцепенение, и прошмыгнул в здание. Бородач, шагнул в мою сторону доставая сигарету. Мое одинокое бдение в больничной курилке закончилось. Я только собрался спросить про столь важную четырёхлапую персону, но мужик меня опередил:
- Огоньку не найдется? Выронил где-то свою…
- Да, конечно. А что это за кот тут такой бродит? Рыжий, здоровый, только вот в дверь забежал, когда вы выходили.
- Не знаю. Не видел я никакого кота. Да и нельзя их в больнице держать. Санитария как-никак.
Закурив, доктор присел рядом со мной и задумчиво уставился куда-то вперед.
- Все сидишь? – неожиданно спросил он.
- А? Что? Я? Откуда вы знаете? – его вопрос выбил меня из колеи, но мужик так лучезарно улыбался, что не ответить ему было невозможно.
- Да с моего окна кроме тебя и угла больше ничего и не видать. вон, на третьем. из него еще герань угрожающе листвой машет. - Бородач показал на окно слева от пожарной лестницы.
- Это Фикус...
- Да хоть свёкла! Не хочу голову лишней информацией забивать, потому комнатных растений для меня всего два. Есть иголки - кактус. Нету - герань.
- Мудрый подход, - улыбнувшись сказал я.
Доктор определённо смотрел на мир с юморком. Нравятся мне такие люди.
- А то ж! Значит наблюдаем мы с геранью тебя уже третий час. Смена сегодня тихая, скучная. Вот и развлёк себя расследованием. Спустился в регистратуру, справки навел. Говорят, ты про девушку с четвертого спрашивал.
- С четвертого, да…
- А сидишь то чего? Ты ей нужен.
- Знаю, но тяжело. Что я ей скажу? Что вообще говорят людям в коме?
- Про себя расскажи, например. Да про что угодно, хоть про чебуреки.
- А зачем ей это? Она же спит.
Бородач отшвырнул сигарету в сторону, схватил меня за плечо, рывком повернул лицом к себе. От добродушной физиономии не осталось и следа, вперившись в меня взглядом он прорычал:
- Дебил! Идиот! Просто сходи.
После этой проникновенной речи он опустил моё плечо, и что-то бормоча себе под нос исчез за дверью.
Мужик-то прав, действительно, засиделся я что-то. Коты ещё эти дурацкие… Надо. Оторвав себя от скамьи, я бегом забежал на третий этаж. На площадке перед четвертым этажом толпилась куча народу. Толпа громко хохотала и мешала пройти. Как только я сменил скорость с крейсерской на тихоходную, все мысли, которые удалось отпустить на волю, снова навалились на меня, придавив к полу. Но я уже был посреди толчеи, и она плотно сомкнулась, отрезая пути отхода. Вот и хорошо.
Потянув чуть покосившуюся дверь, я оказался в холле четвертого этажа. Вопреки моим ожиданиям здесь было даже уютно. Широкий коридор с одинаковыми дверями и небольшими диванчиками между ними. Около лифта стоял стол дежурной медсестры. Но на месте её не оказалось, зато напротив её вотчины, на доске со всевозможными информационными листками, отыскался прижатый стеклом список пациентов с номерами палат. Ну и подчерк! Пока блуждал по завитушкам «медицинской каллиграфии», на стекле промелькнуло блеклое рыжее отражение. Обернувшись, успел увидеть кончик хвоста, заворачивающий за угол. Нужная фамилия отыскалась в сорок второй палате, выдохнул, зашел.
Удивительное дело, как изменились больницы с момента моего последнего посещения. Меня встретила вполне чистая и светлая одиночная палата. Посреди нее стояла кровать с больнично-белоснежным бельем. И там, где-то под ворохом подушек и среди блестящих, подключенных к ней трубочек лежала она. Очень даже красивая, когда спит. Чему-то лукаво улыбается, кажется, что вот-вот и проснется. Раньше, еще совсем недавно, этот человек умудрялся занимать собой все свободное пространство, все время шумела, смеялась, веселилась, приставала к людям. Сейчас же, когда она лежит без движения, ее чертовски мало. Я придвинул стул поближе к кровати, угнездился и едва успел открыть рот, как слова хлынули из меня:
- Привет, хорошая, как ты? Надеюсь, что лучше. По дороге к тебе я встретил Кошачьего Короля, не иначе! Он передавал тебе наилучшие пожелания и желал скорейшего выздоровления. Без тебя как-то пусто и холодно. Но зачем тебе сейчас мои проблемы? Ты пока спи, отдыхай. А о своих самокопаниях я не буду рассказывать, ни к чему оно. Но в моей голове много сказок, почему бы не рассказывать тебе их? Маленьким спящим красавицам очень нужны сказки, а потому, слушай:
Дворника Анатолия вполне устраивала его жизнь. Если проснуться рано утром, то к полудню уже можно было закончить все трудовые обязанности и заниматься своими делами. Можно было пойти к себе и завалиться на старый топчан с книгой. Можно было одеться потеплее и отправиться на пруд, кормить уток. Можно было просто пойти погулять. Масса занятий! Но! В любой человеческой жизни всегда есть какое-то, НО. Вот и у Анатолия оно было. Дворник искренне считал, что находится не на своем месте. Перепутали что-то в небесной канцелярии и отправили в эту жизнь. Он почти физически ощущал, что это мир ему чужой. Не те ночи, не те закаты, не те слова… Много чего.
Как-то утром, когда Анатолий только забрал свой нехитрый инвентарь из подсобки, когда солнце только-только готовилось показать макушку, он стоял и критическим взглядом оценивал предстоящий фронт работ. От трудовых мыслей его отвлекло чье-то тихое покашливание. Дворник обернулся и увидел двух мужчин. Оба в строгих костюмах, в синем и сером, у серого чемоданчик в руках. Он и начал беседу.
- Доброе утро, Анатолий Евгеньевич, правильно?
- Да это я, а чем обязан, молодые люди?
- Прошу вас отнестись к информации серьезно. Сорок лет назад была допущена небольшая ошибка и вас отправили жить не вашей жизнью. Департамент распределения приносит свои глубочайшие извинения и вот эту открытку с соболезнованиями. – При этих словах из чемодана была извлечен и всунут в руки опешившему Анатолию какой-то кусок жесткого картона. – Прямо сейчас мы готовы исправить эту досадную оплошность и отправить вас в вашу жизнь. Вы согласны?
- Да я вас всю жизнь ждал! Согласен! Согласен! Где подписать?
Чуть покопавшись в чемодане, серый вручил Дворнику какой-то документ, где галочками были отмечены места для подписей, и ручку. Анатолий подписал, не глядя, и замер в ожидании.
- Сейчас я попрошу вас закрыть глаза, и мы осуществим перенос, - сообщил синий. – Во время переноса вы можете испытывать головокружение, покалывание и легкую тошноту. Не волнуйтесь, летальных случаев во время переноса не было уже полтора года.
Анатолий послушно закрыл глаза, но ничего не менялось.
- Перенос закончен, можете открывать глаза, – тактично напомнил синий.
Дворник открыл глаза и ахнул. Он находился в какой-то огромной пещере, чистой, сухой, теплой, но пещере. Местами были видны следы былого облагораживания, стены были завешены драпировками и гобеленами, часть полов была выстелена коврами. Как-будто кто-то начинал заниматься превращением пещеры в жилую, да так и бросал, толком не начав. Поражало обилие мусора, раскиданного по полу. Валялось все, от подсвечников до рыцарских лат. В дальнем углу были свалены в кучу конские попоны. Непонимающим взглядом Анатолий уставился на серого, тот немного стушевался и сказал.
- Да, все верно. Реальность 7687XT, за вами скоро придет ваш новый работодатель, всего доброго. Прошу еще раз простить нас за эту оплошность.
С этими словами парочка исчезла. Просто исчезла, были и нет. Дворник немного опешил даже. Окинув пещеру взглядом еще раз, он сел на пол и начал ждать. Минут через семь в глубине пещеры что-то затопало и засвистело. Будто огромный великан шел, приплясывая и насвистывая. Анатолий немного струхнул даже. Нет, он был не из трусливых, но на попоны залез, на всякий случай. В пещеру вошел Дракон. Вот тут-то и сдали нервы у бравого дворника, что-то многозначительно промычав, он кубарем скатился с кучи и предпринял отчаянную попытку залезть под нее. Дракон его заметил, фыркнул, пустив струйку дыма из носа, схватил за ногу, вытащил из кучи и усадил поверх. Пару секунд смотрел на дворника, а затем открыл пасть:
- Привезли, значит? Исправили оплошность, крысы бюрократские! – голос у дракона был раскатистый, как горный обвал. – Сорок лет я уже без уборщика! Нет, вы только подумайте! – Тон его немного смягчился. – Ладно, ты то тут ни причем… Меня Кош зовут, не боись, людей не ем. Вязкие вы больно. Живу один, но иногда драконы в гости слетаются, мы играем в покер и пьем, тогда лучше отгул бери. Еще принцессы иногда приходят, похищаться. Это они мне пещеру непонятно во что превратили, ковров набросали, да тряпок навешали. За принцессами рыцари приезжают, спасать. От них, значит, по полу доспехи остаются и прочий сор. Хотя копья мне нравятся, копьями я в зубах ковыряюсь. Все. Рабочий инструмент найдешь в углу, за попонами. Я полетел, мне еще корову на ужин упереть надо.
С этими словами Кош развернулся и, насвистывая все ту же мелодию, скрылся за изгибом пещеры. Анатолий порыскал в попонах и нашел метлу. Не задумываясь ни о чем, он приступил к уборке. Наконец-то он ощущал себя на своем месте.
- Вот и всё на сегодня. А я пошел. Отдыхай, принцесса!
Лестница. Улица. Четырнадцатая сигарета. Дойдя до конца проулка, я вспомнил странного бородача и обернулся на его окно. Его не было. Вернее было когда-то, но сейчас проём был аккуратно заложен кирпичами. И судя по их виду, лет десять назад. Сил удивиться уже не нашлось. Я достал телефон, сфотографировал на всякий случай и побрёл домой, и ещё пару кварталов ощущал чей-то любопытный взгляд буравящий мне спину.