«Каждый добрый человек льёт воду на мельницу зла. Звучит парадоксально, но это факт. В парадигме двойственности зло прописано навсегда, и чем сильнее добро, тем сильнее зло.
Добро тоже прописано в эту парадигму, и чем сильнее зло, тем сильнее добро, но суть одна: добро и зло навсегда вписаны в систему прямой зависимости друг от друга. Поэтому между фразами «будь добрым, помогай добру, делай добро» и «будь злым, помогай злу, делай зло» — знак равенства. Никакой разницы. Единственный способ выйти из этих отношений прямой зависимости — выйти из парадигмы двойственности.
А что там, за её пределами? Я так привык жить в мире двойственности, что мне кажется, будто за его пределами ничего нет. Добро и зло, война и мир, любовь и ненависть, дружба и вражда, свой и чужой, тепло и холод, свет и тьма, верх и низ, право и лево — где одно, там обязательно и другое...
Всё это — внутри матрицы, внутри мира двойственности, внутри закона Кармы, внутри колеса Самсары, внутри зависимости от добра и зла. А за пределами всего этого — пустота, ледяной холод и кромешный мрак — так мне кажется.
Может всё так и есть, если верить ничем не обоснованной гипотезе современной науки, что у Вселенной и человека нет никакого Творца. Тогда за пределами Вселенной, человека и всего сущего — действительно пустота, холод и мрак. Но этой гипотезе, как и всей современной науке — какая-то пара-тройка веков.
А гипотезе о том, что у Вселенной и человека есть Творец, столько же веков, сколько Вселенной и человеку. По крайней мере все тысячелетия, которые способна охватить своими субъективными историческими теориями наука, пронизаны свидетельствами сотен святых людей и десятками священных писаний, которые на разных материках, в недрах никак не связанных между собой цивилизаций формулируют эту гипотезу как аксиому примерно одинаковыми словами: «У Вселенной и человека есть Творец».
Если верить этой гипотезе, то за пределами мира двойственности не обязательно ждёт мрак, холод и пустота. Там может ждать и Творец со своим светом, теплом и любовью. На человеческом уровне эта любовь мне знакома как любовь святых ко всему человечеству. И это не имеет ничего общего с человеческой добротой.
Я привык считать святого идеалом любви и доброты, пока он гладит меня по головке. Стоит ему взять трость и наотмашь огреть меня по хребту — он для меня уже образец мракобесия, тирании и авторитаризма. И меня не волнует, какую ядовитую гадину он убил своей тростью на моей спине.
Святой не обязан наглаживать меня по головке. У него перед Творцом другая обязанность — дать мне выбор: оставаться в этом мире прямой зависимости от добра и зла, или пройти на выход. Речь не о суициде и не о транс-космических полётах — речь о пути ученика. По сути, святой — и есть мой единственный выход из мира вечной зависимости от добра и зла в мир чистой любви Творца».
© А. П. Сушкинъ
😉📚👍